Павел Трофимович Просеков. В 60-70-е годы о таких ветеранах, как он, не говорили. Было не принято предавать огласке бывших военнопленных. Его не приглашали в школы на пионерские сборы, в трудовые коллективы в Дни победы, а он и не рвался, большей своей частью молчал, но стопку красного вина на 9 мая в кругу семьи выпивал, со слезами в голосе произносил: «Ну вот, мать, еще один год нашей победы прошел! Ех, жизнь…».
Солдата три раза оплакали в семье в годы войны, ибо дважды на него приходили извещения, что пропал без вести, а третьей была похоронка.